Исповедь

Автор: Участник_30 ()
Дата публикации: 15/09/2004
Категория: Совершенный разум
Версия для печати

 

Андрей прошел по соборной площади, поднялся по широкой мраморной лестнице и позвонил, помахав удостоверением. Зеркальные двери открылись, пропустив его в обширный вестибюль. Было пустынно. Горело всего три-четыре лампы, пытавшихся своим холодным голубоватым светом достичь угадываемый в вышине купол. По центру сновал туда-сюда робот-уборщик, взвигивая на поворотах и поднимая в воздух облачка пыли. Эту часть Собора Андрей не посещал уже лет пять, хотя ежедневно, привычно к девяти утра подтягивался к заднему входу, поднимался по лестнице и занимал свое место советника в комнатке № 419.
Каморка, в которой он работал, отличалась каким-то особенным уютом, хотя в ней помещались всего лишь стул и монитор, и конечно весь огромный мир там, по ту сторону экрана, со своим проблемами, вопросами и просьбами, с которыми жители Земли обращались к Главе планеты: совершенному компьютерному разуму, хранящему в себе всю накопленную человечеством информацию и управляющему основными производственными и жизнеобеспечивающими процессами.
Наверно так просто все выглядело с точки зрения обычного обывателя. На деле же электронный разум был чрезвычайно сложной и энергоемкой машиной. Обслуживание Главы давало работу не менее четверти населения Земли. Работоспособность многочисленных его кластеров, разбросанных по разным точкам планеты, отслеживали миллионы инженеров, его решения претворяли в жизнь тысячи региональных и производственных управляющих, действовала, придумывая себе работу, могущественная и таинственная организация по контролю за Главой, пытающаяся обезопасить человечество от возможных негативных последствий его решений. Кроме того в каждом мегаполисе планете существовали соборы — громадные здания, в каждом из которых трудились сотни советников -разносторонне образованных и тщательно отбираемых людей, служащих своеобразным интерфейсом между жителями и Главой планеты.
Андрей с детства мечтал стать советником, хотя в принципе мог вообще не работать, занимаясь творчеством или, допустим, сажая в свое удовольствие капусту. Достаточный уровень потребления, установленный Главой, скорее был даже избыточен. А уж необременительная служба, где-нибудь в комиссии по туризму, давала огромные возможности списывать на представительские расходы самые чудаческие приобретения.
Работа же советника была трудна и эмоционально небезопасна. Служебные медики отслеживали каждый удар твоего сердца, отмеривали каждую сотую долю градуса твоего тела, а уж при малейшем повышении индекса суицидальности тебя тут же снимали с работы и отправляли насильно в санаторий на полгода. Но с другой стороны, должность Советника была самой почетной на земле. Необходимость в ней возникла еще в те годы, когда простые граждане, обращаясь с вопросами к, тогда еще не до конца отлаженному, Главе зачастую не могли понять, что же он им ответил. С тех пор уровень образования значительно поднялся, а уж электронный разум усовершенствовался до непостигаемых пределов, но все равно людям приятнее было общаться с живым человеком, чем с машиной, даже если они осознавали, что советник всего лишь пересказывает им решения Главы. Наверно дело было в том, что с советником можно было поговорить по душам, высказать ему свои страхи и опасения, ожидая хоть какой поддержки не от железяки, а от мудрого и уважаемого человека. Недаром сеансы такого общения издавна называли в народе исповедью. И отнюдь не сладка была участь советника, пропускавшего через свое сердце чужие боль и обиды, ошибки и раскаяния.
Тем не менее Андрей всю сознательную жизнь готовился занять этот пост. Посоветовавшись с Главой, после окончания начального обучения, пошел на углубленное математическое. Закончив его и пройдя новые тесты, поступил на региональную экономику. Потом на филологию и литературоведение, с упором на эпос индейцев Южной Америки. У него уже почти опустились руки, когда его отправили на годичные курсы по прикладной экологии, если бы не разрешение Главы закончить их заочно, одновременно проходя стажировку в Соборе. И вот, три с половиной года назад он наконец ступил в святая святых родного Собора и занял комнатку № 419, приготовившись исполнять свое предназначение. Хотя Андрей понимал, что спервоначала ему не доверят ничего сложнее составления расписания общественного транспорта и помощи школьникам с домашними заданиями.
Однако сегодня он сам нуждался в совете. Мучившая его проблема беспокоила его уже года полтора, но только сейчас он нашел в себе силы спросить о ней у Главы. Он выбрал для своего визита пересменок, когда посетителей в Соборе уже не было, советники с вечерней смены, обслуживающие внешних пользователей, еще не пришли, а дневные вахтенные как раз собирались уходить с работы. Андрей надеялся попасть на Жоржа Перепаденко, который обычно подолгу задерживался у себя в каморке и у которого он когда-то стажировался. Почему он не мог поговорить об этом с Перепаденко при личной встрече или же задать вопрос Главе по коммуникатору, Андрей и сам не знал. Наверно просто вспоминалась та торжественность и теплота бесед с советником, которая так затронула его душу в юношеские годы.
Миновав вестибюль, Андрей прошел в исповедальные приделы, представлявшие из себя ряд дверей, каждая из которых вела в отдельную кабинку для исповеди. Наверно это место оставалось последним на Земле, где еще, несмотря на систему предварительной записи, сохранялись очереди. Но сейчас храм уже был закрыт для посторонних и практически надо всеми кабинками горел зеленый свет. Зайдя в ближайшую, Андрей сел в кресло, выбрал приглушенный свет и изображение резной решетки на мониторе. Этот монитор, занимавший всю стену исповедальни, был наверно еще одним важным фактором того, что люди, несмотря на очереди и запись на недели вперед, приходили в собор. У каждого посетителя появлялась возможность выбрать собеседника по своему усмотрению. Кто-то выбирал, умудренного сединами старца, кто-то обнаженную красотку, кто-то героя мультфильма или вообще ангела с бесом, орущих друг на друга и дающих совершенно противоположные советы. Единственное что оставалось в тайне — это личность советника. Лицо его не показывалось, имя не называлось, а голос изменялся.
Минут десять Андрей сидел в полутьме, собираясь с духом, пока не нажал кнопку вызова. Связь не устанавливалась довольно долго — даже если некоторые советники еще не ушли домой, заканчивая какие-то свои важные дела, то все равно не всякому захочется работать после завершения вахты. Наконец связь была установлена, и на пульте загорелся индикатор принятия вопроса. Андрей поздоровался. С той стороны ответили дежурным приветствием и видимо углубились в информацию о посетителе. Хотя перед глазами Андрея вставала картинка, как советник удивленно пялится в экран, пытаясь догадаться, что привело на исповедь такого же, как он сам. Пора было начинать, и Андрей, сам от себя не ожидая, спросил:
— Жорж, это ты? -
На той стороне молчали. Советнику не разрешалось выдавать себя в общении с исповедуемым. Но случай сейчас был особый.
— У меня к тебе вот какой вопрос, — продолжил Андрей, — У меня появились кое-какие сомнения в истинной сути нашей работы -
— Какие?- немного несмело переспросили с той стороны.
— Видишь в чем дело, — Андрей уже почти точно был уверен, что попал на Жоржа, — По-моему, Глава — умная машина: считает мгновенно, предугадывает события, помогает выбирать варианты, но почему-то принимать решения и выдавать окончательный ответ приходится мне. И так происходит уже года полтора. Сначала, естественно, меня опекали: подсказывали наиболее вероятные варианты ответов, намекали, где искать необходимую информацию, но потом это все как-то ушло. И я уже сам сижу и думаю, что посоветовать. Решаю судьбу человека. Не ожидал я такого, когда мечтал все детство стать советником. Я думал, что буду исполнять что-то типа роли переводчика: доводить до сознания обывателей истинный смысл мудрых решений нашего Главы! А тут… Мне вот интересно, а как другие советники? У них так же как у меня? -
— Ну так или почти так, — собеседник с той стороны видимо решился на откровенный разговор, — По крайней мере, у тех кто поопытней. Глава конечно предлагает полную исходную, все выкладки, расчеты. А решать приходится самому. И за себя, и за того парня, если за тобой еще и стажер закреплен. Да-да. А ты думал, кто тебе подсказывал, когда ты только начинал работать?! Мне и приходилось. Мне да еще может кому из старших. -
— Благодарю. Но мне почему-то никто еще стажеров не подсовывал. -
— Наставничество начинается лет с пяти стажа. Когда поднаберешься самостоятельного опыта. И по секрету скажу, это еще не все обязанности. Потом Контроль предложат. А потом может и еще чего. Институт советников — сложная иерархическая структура, с начальством и подчиненными, сложной системой рейтингов и перекрестным контролем за каждым. Начинающие об этом даже не догадываются. Тебе наверно казалось, что тебя сам Глава себе в помощники выбрал? А тебя не удивило, сколько всего надо было изучить, прежде чем тебе позволили стать советником? Не многовато ли для простого разговаривающего придатка суперкомпьютера?! -
— Помнится, даже разозлило. Я же ни о чем не догадывался тогда. И что же получается? Глава наш не больше, чем просто суперкомпьютер? И никакого сверхинтеллекта в нем не заложено? -
— Может и заложено. Но он себя почему-то не проявляет. А может и не заложено вовсе. Кто его разберет, я не специалист по компьютерным технологиям. Одно я тебе скажу, что суперинтеллект все-таки существует! И знаешь кто это? -
— Кто? -
— Мы с тобой. Все человечество! Мы сообща работаем, как совершенный разум. И лучшие, мудрейшие представители человечества, к которым, я надеюсь, мы с тобой относимся, выбирают пути дальнейшего развития нашей цивилизации, отвечая каждый на свой вопрос, решая поставленную перед ними задачу. При этом, даже не догадываясь о той власти, в которую мы облечены. Не наилучшая ли это форма правления? Та, о которой не догадывался даже Платон. Мы мелкие частички одного организма и мы все вместе строим свой муравейник. -
— Муравейник? Но муравьи существа не свободные, они делают то, что им полагается. Человек же волен выбирать. -
-Каждый муравей делает то, что ему хочется. Просто ему хочется того, для чего он предназначен. Королева — давать потомство, солдат — охранять муравейник, рабочий — таскать палочки и рыть норки. Наши желания тоже в основном совпадают с благоприятной для человечества линией развития. Мы хотим жениться, рожать и воспитывать детей, учиться, приобретать авторитет и материальное благополучие, трудиться, заниматься хоть чем-то, в конце-концов. Мы стремимся соблюдать нормы этики и морали, правила общежития. И не нужно никакого боженьки, чтобы он за нами сверху следил. Мы вынуждены вести себя по человечески, поскольку это — требования муравейника в котором мы живем. Мы рождаемся с ними и соблюдаем их всю свою жизнь. -
Пора было закругляться. И Андрей задал еще один вопрос:
— Мне уже на вахту пора. Скажи еще вот что: как ты думаешь, почему простым людям неизвестна истинная картина происходящего. От них это скрывают? -
— Вряд ли кто-нибудь специально это скрывает. Просто Советники сама по себе обособленная каста. И с обычными гражданами они обычно своими секретами не делятся. Да и людям гораздо приятнее находиться под управлением Великого и Мудрого Главы — доброго божества, которое все за них решит и во всем поможет. И наверно в наших с тобой интересах, и дальше культивировать это сознание. -
Времени оставалось только наскоро поблагодарить и попрощаться с Жоржем, хотя Андрей так и не был до конца уверен в том, что он говорил с Перепаденко. Настроение было отличное. В разговоре со старшим товарищем Андрей получил те же ответы, до которых додумывался и он сам и которых так боялся еще полчаса назад. В нем прибавилось какой-то решимости, уверенности в своих силах. Он осознавал, что именно от него зависят судьбы мира, и вахта текла быстро и беззаботно. Андрей чувствовал себя античным правителем, пестуя человечество и даруя людям крупицы своей мудрости. Но в конце смены вышла небольшая заминка.
Уже под утро поступил очередной вопрос. Житель юга Африки, некий Пол Ваарт двадцати двух лет сомневался в превосходстве человека над машиной и не видел особого смысла в продолжении своего существования. Сбивчиво и эмоционально он вопрошал Главу о ценности себя, как ячейки общества и даже пригрозился взорваться вместе с одним из кластеров. Андрей на всякий случай проверил индекс суицидальности исповедуемого, но превышения нормы не было. Вопрос был явно задан под воздействием какого-то нейротропного вещества.
Андрей немного растерялся. Теперь он понимал насколько Пол неправ, но стоило ли развеивать миф об исключительности Главы? А может, необходимо было отмолчаться, порекомендовав Полу усиленное медицинское наблюдение и воздержание от алкоголя (или чем он там злоупотребляет?). Андрей медлил, в нерешительности запустив лингвистический анализ текста. Толку особого в этом не было, и нужно было что-то отвечать, ибо исповедуемый нервничал, продолжая ругаться и потрясать кулаками. И тогда Андрей решился и обрушил на Пола лавину информации, которая шла в разрез со всеми представлениями человека о Главе и о нем самом. Он не утаил ничего: ни о истинном значении советников, ни о слабости искусственного интеллекта. Выговорившись, Андрей отключил связь, оставив Пола растерянным и безмолствующим.
Смена закончилась. Подумалось заехать куда-нибудь посидеть, но чертовски захотелось спать, и, закончив обязательный для советника просмотр новостей, Андрей вызвал кэб и полетел домой.

------------------

Уже под утро он подскочил в кровати от шокирующей мысли, молнией промелькнувшей в его голове, разорвавшей сон в клочья и мигавшей теперь где-то в мозгу, как аварийный фонарь, не давая закрыть глаза. Вся картина мира, такая ясная еще несколько часов назад, теперь рушилась в сознании Андрея: «Почему этот последний вопрос Глава переслал именно ему?! Не он ли тот единственный советник, который был способен сегодня правдиво и смело ответить на него? И не является ли совершенным тот разум, который, зная конкретные особенности каждого советника — каждого размышляющего элемента своей гигантской интеллектуальной системы доверяет этому элементу посильную только ему одному задачу?»

Работы по теме:

главная Художник Забытой Планеты Меч и Бластер Нелинейное Счастье Совершенный разум