Неспящие
Автор: Участник_24 ()
Дата публикации: 13/09/2004
Категория: Совершенный разум
Версия для печати
— Птыф, — целясь в потолок незаряженным пистолетом, выпалил Олег, а затем коснулся кончиками пальцев передних зубов. Надавил, подергал.
Вроде бы целы, но вот губы… И без того пухлые от рождения, ныне они заметно прибавили в размерах; кроме того, на нижней губе бурым горбиком вздымалась короста. И неудивительно, что звук воображаемого выстрела не походил на изначально задуманное «Бдыщ!», а казался таким, кокой обычно издают, сплевывая что-нибудь. Вчера, например, на месте этого «что-нибудь» во рту Олега булькала кровь, потом некая жидкость, впрыснутая из пузатого баллончика, пестрящего надписью «Антипэйн». Запах у препарата был неприятный, а вкус оказался куда ужаснее. Он по-прежнему стоял во рту, напоминая, как и ноющее плечо, о недавней заварушке. Однако могло быть и хуже.
Олег по пояс вылез из-под покрывала, обнажив грудь украшенную татуировкой в виде оскаленной собачьей морды. Нашарил под подушкой обойму. И вскоре в ладони привычно сверкали янтарным цветом капсулы, заключенные в темно-синий пластик магазина. Как и всякий Пес, Олег никогда не расставался с Янтарником. Не Бог есть что, но три минуты паралича противнику гарантированы. Олег вставил обойму, а на серой стене как раз появилась цель.
Черный паучок-анализатор, доставшийся ему от прежнего владельца квартиры, пересекал широкий телеплакат, на котором, на фоне звездного неба, поочередно вспыхивали лица музыкального дуэта «Луноход». Стального оттенка волосы, торчащие во все стороны, и косметика, видимая невооруженным взглядом, на худой физиономии солиста, вызывали у Олега улыбку. Но девушка была ничего, и только поэтому плакат все еще висел на прежнем месте, а не валялся на помойке.
До стены было метра три, и чтобы промахнуться из пистолета, легкого как игрушка и необремененного отдачей, здоровому человеку требовалась недюжинное косоглазие. Олег плавно нажал курок. Пистолет тихо фыркнул, и на панцире паука расцвело желтое пятно. Робот-анализатор замер, заскрипели рецепторы, силясь обнаружить источник нейротоксина.
— Отмена команды, — шепеляво приказал Олег. — Ползи в другую сторону.
И паук пополз, но на сей раз не остановился, когда в него угодила пуля. Олег готовился стрельнуть повторно, однако, влетевшая в комнату незатейливая мелодия опустила руку.
Кто-то позвонил в дверь — коротко, интеллигентно. Олег насторожился. Не из своих… Знакомые из Дыры либо дубасили в дверь, либо давили на кнопку до одури.
Накинув на плечи рубаху, он босоного прошлепал к двери. На экране видеофона застыла высокая и широкоплечая мужская фигура, облаченная в черный костюм.
— Ну точно не из своих, — изучая незванного гостя, хмыкнул Олег.
А незнакомец терпеливо ждал, не пытаясь позвонить вновь, — да чего там! — даже ни разу не шелохнулся, а прошло минут пять. Он будто знал, что ему рано или поздно откроют. Стоял как статуя, подогревая любопытство Олега. Стоял как… робот.
— Тебе чего, железяка? — поинтересовался Олег.
— Воронцова Олега Ивановича, — послышался за дверью спокойный глас.
— Я, Воронцов. И что?
— Мне приказано доставить вам это, — пробубнил робот. А после сунул руку во внутренний карман пиджака.
То, что вскоре сжимала механическая ладонь, человеку пришлось по душе. Глаза при виде толстой пачки банкнот вспыхнули на миг ярче экрана видеофона.
«Не иначе чудо Господнее», — не без смеха подумал Олег, вспоминая красноязычные проповеди брата.
Не то чтобы деньги были нужны как воздух, но и не помешали бы. На починку аэрокара, на осмотр левой кисти (что-то в последнее время она странновато поскрипывала), да хотя бы на тарелку горячего супа. С другой стороны открывать незнакомому роботу здесь, в Дыре, было по меньшей мере глупо. Над электронными мозгами могли поработать хакеры, и чихать он хотел на какие-то там законы робототехники. Откроешь дверь и… Но выйти-то придется. Роботу-то чего? Он может и век простоять. Железяка она и на Марсе железяка. А уж если ему приказали, то будет стоять перед дверью, пока не заржавеет.
Вздохнув, Олег опустил рычажки замка. Дверь скользнула вдоль стены, и к радости Олега в квартиру никто не ворвался. Робот по-прежнему не шевелился, тупо глядя в дуло пистолета. И вообще по ту сторону порога было тихо, как на кладбище.
— Что ж, заходи. — Олег чуть шагнул в сторону.
Робот кивнул и переступил порог. Дверь за его спиной заскрежетала.
— Ну? — Олег вопросительно поглядел на гостя, как только она закрылась. — Не стой как истукан. Мне сегодня еще работать, — отвернувшись от робота, недовольно сказал он. И подойдя к кровати, уселся на ее край. Поскреб затылок.
— Железяка, — вздохнул он. — Ты мне из коридора собираешься растолковывать причины визита?
Робот широко шагнул. Потом снова. После третьего шага остановился под мерцающим диском лампы. Олег вновь смерил его взглядом. Поблескивающие в белом свете черные волосы, карие глаза, мощные скулы. Если не глядеть на повадки, то человек — человеком, а если не учитывать неандертальские скулы, то во многом «Железяка» напоминал Олегу самого себя. Тот же рост, цвет глаз и волос, правда, без седины. Будто намеренно подбирали. Таких Олег прежде не видел, а также давненько не видел такой увесистой пачки денег.
Робот протянул их Олегу. Деньги, конечно, приятно жгли ладонь — как минимум триста тысяч, но…
— Бесплатный сыр бывает только в мышеловке, — усмехнулся Олег. — А в чудеса я не верю. И никогда не поверю, что цивилы вдруг вспомнили о Запределье и занялись благотворительностью. Ты ведь оттуда? Из какого-нибудь мегаполиса?
Робот покачал головой.
— Тогда?
— Не могу ответить.
— Значит, все-таки из Цивила, — не пытаясь продолжить допрос, заключил Олег. Жизнь в Запределье научила его быть кратким в разговорах, быстрым в драке и недоверчивым ко всем. — Ну, выкладывай, что там у тебя.
«Там» обнаружились еще одна пачка сотенных банкнот, фотография мужчины и квадратик целлофана, внутрь которого поместили два розовых треугольника — каждый не многим больше обычной таблетки. Несмотря на распухшие губы, вонь изо рта, ушибленное плечо, денек явно начинался удачно.
— Насколько я понимаю, мне нужно его разыскать?
— Да.
— Ты обратился по адресу. Лучшего Пса в Дыре не найти.
— Но есть условие: мне приказано вас сопровождать.
— Я… — Олег хотел было вставить, что в надсмотрщиках-то не сильно нуждается. Но робот его перебил:
— В противном случае сделки не будет. Часть оплаты вы можете забрать сейчас, другую — после выполнения работы. Найдете место производства этого, — робот указал на пакетик, — найдете и его.
— А откуда такая уверенность, что их производят в Дыре?
— Есть данные.
— Ну раз «данные», — ехидно улыбнулся Олег. — Жди меня на улице. Не переживай, с деньгами я не сбегу. Только приведу себя в порядок…
Человек не обманул. Спустя считанные минуты он, одетый в клетчатую рубаху и серые потертые джинсы, вышел из подъезда пятиэтажки. Причесан, побрит, на ногах — кроссовки фирмы «Rebook», сзади, за кожаным ремнем, заткнут пистолет, а правая ладонь поигрывает круглым брелоком. Глубоко вдохнул, потянулся.
На улице было солнечно, но прохладно. Где-то сверху прожужжал мотор аэрокара. Дыра еще подремывала.
— Эй, Железяка, батарейки не сели? — усмехнулся Олег.
Робот покачал головой.
— Тогда едем.
Тут Олег театрально запустил правую руку за левое плечо. Поблизости пискнуло, заскрежетало, и в стене дома начал подниматься густо покрытый ржавчиной и вмятинами железный щит. Поднимался он долго — хрипел, скрипел, под конец едва не застрял, но сегодня Олегу, похоже, везло. Вновь пискнуло, а из кромешной тьмы гаража, недовольно бурча движком, выполз черненький и махонький аэрокар. Напоминал он черепаху с гипертрофированным панцирем и не менее гипертрофированными испуганными глазами. Фары и впрямь были огромными и круглыми. Посреди капота поблескивали две крупные буквы «А» и «М». От двух следующих виднелись следы.
— Амурчик, — проведя ладонью по капоту, протянул Олег. Глянул на робота. — Чего?
Все возможности лицевой мимики «железного друга» работали в полную силу, изображая искреннее недоумение. Робот удивленно таращился на «Амурчика», видимо, прикидывая, каким образом и куда его собираются посадить.
— На заднее, — хмуро сказал Олег. — На передних мы вдвоем не поместимся.
***
Аэрокар медленно, но верно набирал высоту. Его то и дело кренило влево, а в двигателе периодически что-то ухало. Причем всю машину потряхивало, словно она не поднималась в воздухе, а ехала по бездорожью на обычных колесах.
Наконец, когда под «Амурчиком» простерлась плоская и широкая крыша пятихатки, тряска стихла. Аэрокар качнулся и завис над домом.
— Фу, и тяжелый же ты, — оправдывая не слишком комфортный взлет, выдохнул Олег. — Ну а теперь… — усмехнулся он, и в тот же миг аэрокар резво дернулся с места, громко фыркнув турбинами.
Пятиэтажка осталась позади. Впереди выросла вышка, с которой крепкий паренек, держащий винтовку, приветливо помахал им ладонью. Затем серой неровной полоской ограждения мелькнула колючая проволока, тянущаяся на многие километры. А спустя минуты три, показались первые домишки-близнецы — четыре стены и крыша куполом.
Они серыми грибами густо устилали пустошь, а среди них нет-нет да и высились небольшие магазинчики и закусочные, украшенные яркими вывесками. По узким витиеватым улочкам ползали старые авто. Аэрокары отсюда не взлетали.
— Расскажи мне о ней? — посматривая вниз, вдруг спросил робот.
Олег подозрительно глянул в зеркало заднего вида. Попроси его об этом новичок или журналист из Цивила, он нисколько бы не удивился. Но робот…
Аэрокар заметно сбавил скорость. Щелкнув язычком тумблера, Олег опустил штурвал. Повернулся к пассажиру.
— У тебя с головой все в порядке? Знаешь, люди не очень-то привыкли к любознательным железякам. Может быть, тебя законники подослали? А ты мне гайки вкручиваешь какими-то розовыми колесами? Мне-то лично плевать, но последний робот, интересующийся жизнью в Дыре, теперь даже для музея робототехники не сгодится.
— Я ничего не вкручиваю, — спокойно ответил робот. — Все дело в инт-модуле.
Олег усмехнулся:
— Ты вроде как саморазвиваешься? Правильно, я понял?
Робот кивнул.
— Наверное, дорого стоишь? Я это к тому, что, когда мы достигнем Ориона, постарайся выглядеть по-роботски. Не нужно распространяться, что у тебя в башку вставлена эдакая штуковина.
— Постараюсь, — ответил робот. А Олег вновь взял управление на себя.
Позади аэрокара брызнули огненно-алые фонтаны, и «Амурчик» скакнул с места, будто дикий жеребец. Снизу опять замелькали жилые кварталы. Олег зевнул и как бы с неохотой начал рассказывать:
— На месте Дыры когда-то находился заброшенный городок. После одобрения цивилской программы, он быстренько ожил. Удобное место. Думаю, ты заметил, что вокруг сплошным кольцом горы, где снег не сходит даже летом.
Сейчас в Дыре около восьмидесяти тысяч жителей. Под нами Муравейник. Примерно по два преступника на один квадратный метр. Словом, как и в каждом поселении Запределья. Я живу в Кирпиче. Там более-менее тихо. А мы едем в Неон в бар Орион. Прямо стихи, — улыбнулся Олег. — Есть еще Королевство, где живут местные авторитеты, но… Кстати о них. Удав, Толстяк и Звездочет. На Толстяка, его также кличут Потной жабой, работаю я. Остальное, извини, тебе знать не положено.
— Спасибо, — поблагодарил робот.
— Не за что, — усмехнулся Олег.
Дальше летели молча…
***
В Орионе было спокойно и темно. С высоких серых потолков на редких посетителей падал скудный неяркий свет. Перешептывались кондиционеры. Меж разбросанными и там и сям круглыми столиками шуршали механизмами роботы-уборщики очень старой модели. Более всего Олегу они напоминали круглые мусорные баки Цивила, которые вдруг ожили. В левом углу, где сумрак сгущался до тьмы, молчаливо сидели двое. Первый потягивал пиво, а другой пускал дымные колечки.
Направляясь к барной стойке, Олег озирался по сторонам. Во время вчерашней потасовки с обдолбаными «гастролерами» из Стримтауна бар выглядел так, словно в нем бомбу взорвали, а сейчас из следов остались лишь распухшие губы Олега да черные пятна неудачных выстрелов на стенах.
За барной стойкой, развалившись на деревянном стуле, похрапывал лысый толстяк, одетый в зеленоватую майку, неаккуратно заправленную в штаны того же цвета. Загорелые руки усеивали рисунки наколок. Через морщинистый лоб тянулся длинный шрам.
— Потная жаба? — присаживаясь, предположил робот.
— Тише ты, — усмехнулся Олег и, перегнувшись через стойку, хлопнул толстяка по плечу. — Не он это.
Мужчина неохотно открыл глаза.
— А-а-а, Пес, — зевая, сказал он. Перевел взгляд на робота. — Ну а ты у нас, что за птица?
— Калач, ты глаза-то разуй! Робот он.
— Робот, — недовольно протянул толстяк. — А одет как фраер! Слушай, — улыбнулся он, сверкнув золотом зубов, — на тебя похож.
— Угу, — нахмурился Олег. — Как ракета на карету.
Калач запустил ручищу под стойку и достал длинную сигарету. Толстые пальцы неуклюже повернули алое колечко, сковывающее фильтр. Сигарета пыхнула, задымилась.
— Дай-ка и мне дернуть, — попросил Олег.
— Ты же бросил. Как ты там сказывал: «Не хочу горбатиться на новые легкие». — Толстяк затянулся. — Или у тебя капуста завелась?
— Заказ. — Олег кивнул на робота. — Понял?
— У-у, — промычал толстяк и угостил Пса сигаретой. — На уж.
Олег глубоко затянулся. Тут же кашлянул. Потом осклабился, и секунду-другую его лицо излучало абсолютное блаженство.
— Черт, — передавая сигарету толстяку, вздохнул Олег. — Кайф-то какой! Кстати, у Якоря как там дела?
— Нормально. Пара лишних локтей на руке. Ничего, жить будет. Тебе, я вижу, тоже досталось?
— А, ерунда, — отмахнулся Олег.
Калач почти жалостливо поглядел на него.
— Знаешь, бросал бы ты все это к едрене-фене. Братец твой наверняка гниет в какой-нибудь канаве, а ты тут паришься из-за него. Ксива для пропуска в Цивил у тебя есть. Пес ты с репутацией. Шизиков, добровольно сбежавших из Новосиба, хватает. Без работы не останешься. На кой хрен в таком отстойнике спину гнуть? Ну ладно вчера тебе повезло. А если бы он половчее оказался? Перо-то у него нешуточное было.
— Но не оказался же, — спокойно ответил Олег. — Ты мне лучше скажи, Хорек сегодня появится или нет?
— Да вот-вот должен объявиться. Тебе-то он зачем? Ты вроде дурью не балуешься.
— По делу, — хмуро ответил Олег.
Хранивший долгое молчание робот заговорил:
— Зачем мы здесь?
— Ждем-с… — Олег замолк, следя за щупленьким человеком, секунду назад появившимся в баре. — Его.
Пес проводил Хорька взглядом до стола, в очередной раз убедившись, что недаром торговцу дурью дали такое прозвище. Вот, Калач. Пойди-разберись, почему его так обозвали. С фамилий никак не вяжется. Среди наколок нет и намека на кликуху, в отличие от Якоря. За честным трудом в пекарне замечен не был. И только потом, выясняется, что во время пыток, кто-то из законников однажды воскликнул: «Ну и тертый ты калач!». Так и приклеилось на всю жизнь пуще собственного имени. А вот Хорек — тут и думать не надо. Раскосые черные глазки бегают; нос постоянно шмыгает, при этом верхняя губа чуть приподнимается, выставляя на обозрение заячьи зубы; а сам все время, словно чего-то боится… Вот и сейчас на робота подозрительно смотрит.
— Привет, Хорек, — усаживаясь напротив него, поздоровался Олег.
Хорек в ответ быстро кивнул.
— Дело у меня к тебе, Хорек.
— А… Дело. При нем говорить не буду, — сразу проблеял он.
— Не дрейфь. Тут все свои.
Олег вынул из нагрудного кармана фотографию и пакетик. Положил на стол, наблюдая за реакцией Хорька.
— А тебе зачем?
— Так видел или нет?
— Возможно.
Пес отсчитал перед ним несколько сотен. Глаза у Хорька заблестели.
— Твои будут.
— Пару раз приходил. Но теперь другой приносит дурь.
— Они тебя чего наркотой снабжают?
— Ага. Дешево. Товар отличный. Кроме Благословения. — Хорек кивнул на пакетик. — Тех кумариков, что на пробу его брали, я больше не видел.
— И когда у вас следующая стрелка забита?
— Да я только что отоварился. Он, наверное, и уйти не успел.
— Как выглядит?
— Странно. Будто с другой планеты. Одежда какая-то лоховская. Примерно как у него. — Хорек боязливо покосился на робота. — Волосы…
Не дослушав, Олег шлепнул деньги на стол и пулей вылетел из бара. Завертел головой, вытаскивая пистолет. На стоянке заметил длинноволосого человека, идущего между машинами в сторону заброшенных шахт.
— Эй, ты!
Незнакомец обернулся и тотчас дал стрекоча.
— Ну почему они всегда бегут, — спуская курок, вздохнул Олег.
Капсула угодила прямо в затылок, окрасив черные волосы в едко желтый цвет. Незнакомец застыл, как вкопанный, а после столбом начал падать. Олег едва успел подхватить парализованное тело, и теперь оставалось только ждать, когда длинноволосый отойдет…
***
Крик был страшным, когда незнакомец очнулся и обнаружил, что висит вниз головой, высоко-высоко над старыми шахтами. Из открытой дверцы парящего аэрокара тянулась рука, крепко вцепившаяся в его ногу.
— Ну что? — Олег приоткрыл дверцу и поглядел на перепуганного до смерти торговца смерти. — Говорить будем?
Незнакомец долго не раздумывал, чем сильно порадовал Олег.
— Где ты это взял?
Пес потряс пакетиком, а незнакомец ткнул пальцем вниз.
— А конкретнее?
— В п-п-подземной лаборатории.
— Какие лаборатории? Я там все облазил. Только старые шахты, заваленные валунами.
— Номер шесть.
— Что «номер шесть»?
— Там, в шахте, есть тайный ход.
— Как его найти?
Незнакомец замешкался.
— Ну?- тут же крикнул Олег. — А то щас проверишь на себе закон тяготения.
— В-в-в шахту ведет лифт. К-камни сверху — бу-бутафория. В одном из них панель.
— Я знаю это место. А ты не врешь?
Длинноволосый уверенно замотал головой…
***
«Еще бы он соврал! — стоя в узком длинном безлюдном коридоре, перед высокими дверьми, усмехался про себя Олег. — Ну и устроились гады! Прямо подземное царство».
Олег еще раз огляделся, а потом сделал маленький шажок. Дверные створки мягко нырнули в стены, и перед Олегом распахнулся светлый зал, размером с баскетбольную площадку. Вдоль белых стен тянулись ряды скамей, отбрасывая четкие тени; а в глубине помещения высилась стеклянная колонна, наполненная прозрачной жидкостью. Напротив нее слегка горбился невысокий человек, закутанный в белый плащ. Было тихо, но у Олега эта тишина вызывала необъяснимую тревогу.
Держа Янтарник наготове, крадучись как воришка, Олег бесшумно приближался к колонне, в которой время от времени урчали пузырьки, но из-за широкой спины незнакомца их источник для Олеговых глаз пока был недосягаем
— Стой, — тихо сказал кто-то, и Олег замер в пяти шагах от колонны. Голос был не злой, но властный. Вдоль позвоночника забегал неприятный холодок. Олег напрягся, словно хищник перед атакой, готовый в любую секунду прыгнуть на жертву. Готовый выстрелить, ударить, но только…
Не увидеть брата. Из-под белого капюшона на Олега смотрели зеленые воспаленные глаза — знакомые до боли в сердце. Брат почти не изменился: та же прямая дурацкая челка, прилизанная ко лбу, тонкие усики, впалые щеки. Таким Олег запомнил его, когда Павел навсегда покинул Новосиб.
Некоторое время братья присматривались друг к другу, будто волки, пытающиеся понять, — к одной ли стаи они принадлежат?
— Ну здравствуй, — холодно поприветствовал его Павел.
Олег не выдержал и бросился к нему. Крепко обнял и наконец-то увидел то, что хранили стеклянные стенки: посреди колонны, сжавшись в комочек, плавал младенец. Глаза у него были прикрыты, ручонки скрещены на груди, а из спины тянулись нити не то проводов, не то капельниц.
— Я тоже рад тебя видеть, — похлопывая Олега по спине, сказал Павел.
— Ну? Что? Как? — затараторил Олег, как только брат высвободился из его объятий. — Я тебя три года искал. Всю Дыру избороздил. Думал… — он осекся.
— Думал, что умер? — едва заметно улыбнулся Павел.
Олег робко кивнул.
— А я жив. И, наконец-то, счастлив.
— Ну рассказывай-рассказывай, — Олег уселся на скамью. Отложил Янтарник. Закинул ногу на ногу. — Пока я к тебе добирался, видел несколько лабораторий. Чего ты тут химичишь?
— В основном наркотики, — спокойно ответил Павел.
Олег выпучил глаза.
— Чтобы ты и наркотики? Это ж, грех!
— Я сказал «в основном». Группировки Запределья охотно покупают их, а взамен у меня есть средства, чтобы продолжать исследования. И мне не мешают бюрократы из Цивила.
— Выходит, ты творец новой дури? — Олег достал пакетик.
— Откуда у тебя это? — с подозрением спросил Павел.
— Робот дал. Впрочем, не так важно. Однако надо сказать ему спасибо. Если бы не он… Во, кстати, ты случаем типа такого не знаешь? — демонстрируя фотографию, спросил Олег.
Павел молчал, но Олег понял его без слов. На худой физиономии брата напрягшимся лбом и прищуром обозначилась глубокая, беспокойная задумчивость.
— Что с тобой? Ты как будто приведение увидел?
— Кто заказчик?
— Отвечаешь вопросом на вопрос?
— Кто заказчик?! — повысил голос Павел.
— Откуда я знаю, — огрызнулся Олег. — Чего ты взбеленился? Мы не виделись три года, а ты рычишь на меня как пес на вора. Перед входом надо было табличку повесить: «Осторожно, очень-очень злой человек!»
— Прости. Погорячился. — Павел опустил глаза. — Но ума не приложу, кто его мог искать? Ведь он ни с кем не поддерживал близких отношений, да и жил отшельником. А сейчас, как и другие жрецы, вышел в мир.
Павел облегченно вздохнул.
— Хоть объяснил бы мне, что происходит? Куда ты пропал? Для чего?
— Я тебе говорил, перед тем как уйти из Цивила.
— По-твоему, это называется «уйти»? Ни сообщения, ни намека. В квартире — бардак. Может быть, я старомоден, но, мне кажется, ты просто-напросто сбежал. Сбежал в Дыру, чтобы поглазеть на какие-то там черепушки. И теперь выясняется, что ты, профессор химии и генетики, живущий десятью заповедями и свято верующий в них, приторговываешь наркотой, которую добровольно производишь. Я дико извиняюсь, но, по-моему, все же заслуживаю некоторых объяснений?
— Не судите да не судимы будете, — ответил Павел и сел рядом с братом.
— Иногда мне хочется тебя пристрелить!
— Насилие… — задумчиво произнес Павел. — А он все не приходит. Ты ждешь его. Надеешься. Люди тонут в грехах и…
— Хватит с меня проповедей. Наслушался их в детстве. К чему мне это?
Павел поглядел на младенца.
— И?
— Я устал, Олег. Устал ждать. Устал смотреть, как мир катиться в Ад. И не только я.
— Ну?
— Перед тобой тот, кто изменит его. Уже меняет. А ему только семь месяцев.
Олег истерически хихикнул:
— Ты что Бога создал?
— А почему нет? — серьезно ответил брат. — Если гора не идет к Магомету…
— Жаль, фотоаппарат не прихватил, отличный бы снимок получился!
— Считаешь меня психом? — Теперь улыбался Павел. — А сам держишь одно из его чудес.
— Благословение?
— Да. Сколько, по-твоему, я не спал?
— Ну, судя по глазам, сутки точно. А какое…
— Три месяца. Я не спал три месяца. И это только начало.
Пес задумался. Какие три месяца? Сутки без сна — и человек похож на выжитый лимон. Вздор. Олег исподлобья глянул на брата:
— Ну, и что будет в конце? Перестанешь есть, пить или дышать?
— Не нужно иронизировать. А дальше… — Павел поднял глаза к потолку. — Миры, другие миры. Миры без насилия. Миры, которые сделают нас счастливыми. Я видел их. Но прежде чем достичь Рая, придется освободить людей. И первый шаг — лишить их оков сна. Чтобы треть жизни они не проводили в стране сновидений, а наслаждались бодрствованием. Работали, развивались. — Павел немного помолчал. — Как думаешь, что нашли в горах Дыры?
— Останки Бога, — улыбнулся Олег.
— Почти угадал. Хорошо сохранившиеся останки, пролежавшие во льдах многие столетия. Во всем гуманоид напоминал нас, кроме незначительной детали… У существа были крылья.
— И какого черта ангелу освобождать вас? — Олег кивнул на младенца. — Вырастет и упорхнет себе в какой-нибудь Эдем.
— Верно. А кто породил ангела? И кто был лучшим генетиком в Новосибе? Догадываешься, куда я клоню? Правильно. Мы заполучили божественные гены. И крыльев-то теперь у него нет. Разве не заметил? Благодаря нам, он не помнит Господа и единственная его миссия — спасти человечество. Его разум совершенен настолько, что вскоре будет способен мыслью заставить всех людей жить мире. Причем он не упрекнет Адама за укус запретного плода. Не прикажет Аврааму сжечь собственного ребенка. Будет любить нас по-настоящему. Разве не о таком Боге мы мечтали? Но если ты не веришь моим словам, можешь сам испытать его.
— Глотнуть колес?
— Нет, — усмехнулся Павел. — После них, ты просто навсегда забудешь о сне. А будь ты наркоманом, то перестал бы употреблять дурь.
— Вот значит, почему к Хорьку не вернулись покупатели Благословения, — вслух подумал Пес.
— Дотронься до стекла и ты увидишь то, что находится за гранью нашего понимания.
— Ну ладно.
Не сводя ухмылки с лица, Олег поднялся. Хитро поглядел на Павла. Минуту-другую рассматривал младенца, надеясь отыскать внешнее проявление божественности, однако, кроме отсутствия половых признаков, ничего не обнаружил. И вот решил-таки последовать братскому совету.
Но стоило только ладони чуть коснуться обители божьей, как младенец дернулся, а вместе с ним от страха вздрогнул и Олег. Громко забулькали пузырьки.
— Что случилось? — Павел подскочил к нему, будто Пес знал ответ.
Олег пожал плечами. Разъехались двери, впуская робота. Братья обернулись.
— Зло, — тут же зазвенел детский голосок. — Зло! — повторил он.
Вмиг щеки Павла надулись и заалели, как спелые помидоры. В глазах вспыхнула ярость.
— Иуда! — сжимая кулаки, взъярился Павел. — Иуда! — пыхтел он на брата.
— Паша, да я… — Олег смутился. — Эй, Железяка, я приказал тебе оставаться на поверхности. Стой!
Но робот не остановился. Он быстро и уверенно, словно танк, пер на них.
— Железяка! — испуганно вскрикнул Олег.
Павел схватил Янтарник и начал палить в робота. Один раз даже попал. Потом, поднял скамейку.
— Нет! — Олег попытался остановить его, но тут же получил локтем поддых.
А Павел ринулся на робота, вознеся скамью над головой. Раздался грохот. Грозное оружие согнулось пополам. В следующую секунду последовал ответный удар. Не слишком мощный, но и его с лихвой хватило, чтобы вырубить такого как Павел. Кровь брызнула на пол, и человек распластался в проходе между рядами скамей.
Загораживая спиной младенца и ожидая «теплой встречи» с противником, Олег проклинал себя всеми проклятиями.
Его, Пса со стажем, провели как мальчишку. Знали мерзавцы, что Олег Воронцов не жалует напарников. А робот, да еще и похожий на него, не слишком помешал бы в поисках. Знали, что он, Пес, нуждается в деньгах. Знали, что в отличие от других жителей Дыры не упорхнет с ними, доведя дело до конца. Понимали, что барный вышибала наверняка знает, где и кто приторговывает дурью. И как он так облажался?
С этой мыслью Олег махнул левой рукой, метя во вражью голову. Лязгнул металл. Робот чуть качнулся, и тотчас его пудовый кулак просвистел в миллиметре от человеческого носа. Олег ловко увернулся, но второго шанса противник ему не дал. Стальные костяшки пальцев угодили в бок. Олег взвыл, перед глазами заплясали, поплыли стены, а потом был толчок. Встреча с холодным полом. И тьма.
***
Когда Олег очухался, первым делом попытался сесть. Левый бок горел нестерпимо, а лежать на нем было сущей пыткой. Спина ныла, в плече пульсировала боль, во рту чувствовался знакомый привкус неудачной драки.
Из шахты валил дым, забивая легкие. Перед входом лениво оседала пыль. Робот сидел справа, сжимая в ладони Янтарник. Павел лежал неподалеку. Его грудь медленно вздымалась, с разбитого носа на острые камни капала кровь. Стекала на землю, исчезала в песке, оставляя за собой темные влажные следы. Брат изредка постанывал, но чаще хрипел, пуская ноздрями алые пузыри.
— Живой, — кашлянул Олег. Решил подняться, но ноги подкосила слабость. Пришлось опять давить задницей камни.
Робот, как и при первой встречи, протянул ему деньги. Они были слегка потрепаны, от них несло гарью, а на верхней купюре, вместо привычной физиономии, чернело огромное пятно, походящее на паучка-анализатора. Олег зло дернул пачку — отказываться от денег было глупо.
— Он не мучился?
— Нет, — ответил робот. — Смерть была мгновенной.
— И зачем?
Робот поглядел на Олега. Поглядел так, как родители смотрят на ребенка, который попытался выяснить, откуда все-таки берутся дети. Однако во взгляде были и необъяснимая печаль, и жалость, и легкий грустный смех.
— Да… любопытство, — немного помолчав, вздохнул робот. — Как бы мне хотелось лишить его вас, но… — Робот развел руками. — Оно отправляет тебя к другим планетам, бурит землю, вскрывает трупы и создает удивительные механизмы. Никогда не думал, что буду радоваться прогрессу. Однако созданные вами роботы пришлись кстати. В такой оболочке, я чувствую себя гораздо уютнее, чем в теле мертвеца.
— Ты Дьявол?
— Нет, — улыбнулся робот. — Будь я им, то выбрал бы для прогулки человеческое тело и, естественно, убил бы вас. Но, увы, у меня нет такой власти.
— Значит, ты Бог.
Робот привычно покачал головой, на миг напомнив Олегу того «железного молчуна», что явился к нему утром.
— Но если ты не Бог и не Дьявол…
— Я просто есть. Относись ко мне как… к наблюдателю. Я был здесь, когда вы запустили первый спутник, когда трое волхвов принесли дары ребенку пастуха, и когда человеческая жизнь не измерялась какими-то жалкими семьюдесятью годами. Но именно я сокращал ваши сроки. Я портил ваши ракеты, стремящиеся к звездам. Я разжигал войны, чтобы удержать вас на Земле. И, конечно, я придумал сон… Представляешь, где бы вы сейчас были, если бы треть жизни не проводили во сне? Это была одна из моих лучших идей, способная надолго продлить ваше пребывание здесь. И как только я узнал о неспящих, то… — Робот на секунду прикрыл глаза. — Он непременно освободил бы вас. Указал бы вам путь в дивные миры, откуда вы никогда бы не вернулись.
— Тебе-то какая разница? — Олег непонимающе смотрел на робота. — С таким могуществом, ты…
— Забыл, я не Бог. Я способен видеть, слышать, иногда манипулировать вами. Но я не смогу сотворить человека, когда вы покинете меня. А рано или поздно это случится. Каково по-твоему будет мне? Тому, кто подобно отцу, видел, как его дети делают первые робкие шажки, растут, а потом навсегда покидают отчий дом. Вот они охотятся на мамонта, тут строят высокую башню, а здесь прокладывают железную дорогу. А?
— Ты размышляешь как эгоист, а не отец, — упрекнул его Олег.
— Возможно, ты и прав, однако, я не отступлюсь.
— И я, — улыбнулся человек. — Ты выбрал плохую кандидатуру для работы. Думаешь, мой брат будет бездействовать?
— Нет, конечно, нет, — поднимаясь, сказал робот. — Но я буду рядом.
Работы по теме:
