Новое имя

Автор: НС-40 (E-Mail не указывается)
Дата публикации: 27/01/2004
Категория: Нелинейное Счастье
Версия для печати

  Их память больше не была милосердной.
…Ученые разгадали код ДНК, и память предков стала неотъемлемой частью жизни каждого. Ведущие мировые науки – психология и фелицитология – переплелись так тесно, что образовали единое целое. Мир стал лучше и комфортнее, институт семьи – незыблемая основа всего, дети – великая ценность, гармония и красота поселились в душах, полнее расцвели таланты, сердечнее и добрее строились отношения в социуме, потому что внутренние комплексы стали легко устранимы, и уже не было благодатной почвы для их развития…
Но человеческая память больше не была милосердной. Девять волн памяти предков накрывали каждого, и первая волна была самой страшной и разрушительной, она уносила человека в прошлое и жизнь предка становилась жизнью потомка, вот только счастья в ней было меньше, а горя – больше… Счастливых людей накрывало памятью прошлых поколений словно диким ненастьем, и боль прошлого становилась пожаром, выжигающим человека до золы. И далеко не все сохраняли после этого свое душевное и физическое здоровье. Первая волна накрывала подростков от 14 до 17 лет, и пережитая жизнь самого яркого своего предка делала другие волны памяти бледными, похожими на фильмы, книги или полузабытые разговоры. Чуть больше 100 лет ученые старались изменить ситуацию с памятью, и вступление в 24 век ознаменовалось Событием, затмившем даже космические новости… Свое шестнадцатилетие ты, как и мечтала, отметила с друзьями на Фобосе, на арендованной родителями яхте. Необыкновенность космоса зачаровывала и притягивала, это был твой лучший День Рождения.
А дома тебя ждало сообщение из Института Фелицитологии и Хроноса. Родные были подчеркнуто спокойны, говорили какие-то малозначимые пустяки; тебя лихорадило – ты знала «гороскоп» и кем тебе придется стать.
…Здание Института, массивное, красивое и словно бы отрешенное от окружающего пейзажа, наплывало рывками и трудно было охватить его взглядом, глаза все время цеплялись за мелкие детали.
Зимний день звенел озябшими ветками деревьев привычные мелодии, в окнах Института отражалось тяжелое небо, рыхлый снег под ногами выглядел неряшливым, вчерашним. Темноволосая девушка шла очень медленно, желая стать частью мирной картинки, врасти в пейзаж и не исчезать из этой знакомой и родной действительности.
Дальнейшее помнилось обрывками, путано, малопонятно.

…Лекция.
- …Таким образом, вы отправляетесь в прошлое одного из параллельных континуумов, о котором известно, что он обречен.
- Мир, у которого нет будущего?
- Именно, - профессор красив, импозантен и… стар. Старость уже поселилась в его усталых отрешенных глазах, и ее не могут заслонить ни подтянутая фигура, ни ухоженный вид. – С помощью нашей техники мы составляем ваш «гороскоп предков», выясняем длительность волны, кем вы будете…
Тебе жаль этого человека, но ты не покажешь ему своей жалости. Тебе совсем не хочется его обидеть.
- Вы живете жизнью своего предка и возвращаетесь либо когда он (в Вашем случае – она) умрет, либо вспомнив себя будущую, то есть теперешнюю. Переход будет осуществляться…

…Сон.
…Память вырвалась на волю,
Пробежала ловкой тенью,
Обернулся злой ступенью,
Обуздала вечер болью…
Сделав из осины колья,
Отрубила край неволи,
Взароматилась сиренью,
Полетела на просторы.
Обманула даже небо
Запахом цветного хлеба,
Отмахнулась от укоров,
В чьи-то сны проникла тенью
И зеленым воскресеньем
Пропылила по дорогам,
Прозмеилась рыжей ленью,
Просвистела по порогам,
И лавиной - по отрогам…
Обласкала чьи-то плечи,
Отменила чьи-то встречи,
Подсолила чьи-то речи,
Распустила чье-то вече,
Обругала щук и печи,
Тенью пробежала ловкой,
Усмирила лаской вечер,
Стала опытной воровкой,
Своровала все надежды,
Распахнула все одежды,
Объяснила все невеждам,
Хрупкой тьмой проникла в души,
Взрок'н'роллила Россию,
Поделилась цветом синим,
Рассказала про Мессию,
Проколола третьи уши,
Сердце взвесила в каратах,
По Европе выжгла лужи
И с экватора со стужей
Вновь ко мне пришла. Обратно…

Помнишь, тебе и раньше снились стихи, но ты забывала их к вечеру, если не успевала записать. Но никогда они не были такими отчетливыми и резкими, такими точными и такими неопределенными.
Сейчас, сидя на постели в бледном мерцании городской ночи и зажав в руке маленький диктофон, ты шептала как молитву пришедшие во сне слова и фразы, которые до конца не были твоими, словно ты уже не была только собой, словно кто-то рассказал тебе тайну, которую ты спрятала в стихотворении, сверкающую, манящую, и слова окрасились новыми смыслами, стали волшебными…
Диктофон с записью ты утром отнесла профессору. В подарок.

…Подготовка.
Тесты и сенсорные датчики, симпатичные парни за компьютерами, непонятные диаграммы и скучные объяснения…
Ты потеряла счет дням.
Радовали только лекции. Профессор говорил о прошлом и о счастье. Ты запоминала.
- …Счастье прошлого зыбко и эфемерно. Боль, как душевная, так и физическая, запоминается ярче…
Ты запоминала.

…Прошлое.
Больно… Больно! Ты не любишь мир, мир не любит тебя. Крестьяне платят медяками и страхом за твою помощь, инквизиция готова заплатить золотом за твою голову, жизнь твоя – ночь беспросветная, отрава горькая, скитания безнадежные… Но ты все равно будешь жить. Сцепив зубы, не позволяя себе даже заплакать. Правда, недолго…

…Возвращение.
Воскресла после страшного ничто, где в диком танце сплетались языки огня, и боль жгла на февральском морозе твое юное прекрасное тело, и танцевали вокруг рыжие блики, и кричала что-то безумная толпа на площади, а ты умирала, умирала, умирала…
Воскресла.

…Стояла перед старым профессором красивая девочка с темными глазами нездешней глубины. Молчала долго.
А потом ушла не попрощавшись.
Ушла врастать душой в счастливый мир, за который было дорого заплачено.
Ты узнала, как платят за счастье и что значит стать взрослой.
Ты уходила быть счастливой, потому что в некоторых случаях счастье можно осознать, только стремительно повзрослев.
Люди счастливого мира окунались в океаны боли, войн и крови, чтобы, вернувшись, знать цену того, что называют счастьем. И были счастливы.
…Девочка 16 лет уходила в знакомую и родную действительность. Уходила быть счастливой. Только в глазах ее еще стыла та же отрешенность, что и в глазах симпатичного ей профессора, а еще твердое решение называться новым именем. Именем девчонки, сгоревшей на костре, затерянным в бесконечных вариантах прошлого, но воскрешенным для счастья.
…Так часто случалось – вернувшийся из прошлого просил звать его новым именем. Никто никогда не спрашивал – почему.




Работы по теме:

главная Художник Забытой Планеты Меч и Бластер Нелинейное Счастье Совершенный разум